«Два разных мира»
Московская вузовская молодежь, к которой принадлежат респонденты опроса – это тот молодежный сегмент, в котором происходит интенсивное «осовременивание» образа власти. Исследователи отмечают:
- выраженный запрос на децентрализацию и групповую автономию,
- склонность видеть общество в сетке горизонтальных связей,
- осознание идей права, законности и независимости судебной системы как главных проявлений справедливости.
Проведенные в ходе опроса глубинные интервью показали, что на уровне ценностей эти установки присутствуют, но руководством к действию еще не стали. На их основе формируются достаточно размытые представления о «должном» образе власти. В том числе – представления о том, как власть должна строить коммуникацию с молодежью, если хочет быть услышанной и понятой. В этом отношении показательны оценки студентами диалога Владимира Путина со школьниками.
Позиция студентов, то есть старших сверстников, позволяет им смотреть на диалог рефлексивно, с позиций большего опыта. Но небольшой возрастная дистанция сохраняет для студентов возможность взглянуть глазами старшеклассников на содержание и формат их общения с Владимиром Путиным.
«В диалоге президента со школьниками двойной адресат: ближайший – дети, более опосредованный – зрители прямого эфира. Технологически показанная в эфире «картинка» работает на мир взрослых, и в этом смысле решает свою задачу – она демонстрирует озабоченность президента образом будущего. Но если говорить о реальной коммуникации с миром молодежи, то здесь пока общий язык найти не получается, скорее, угол расхождения возрастает. Дело не в оппозиционности молодежи, а в неудаче попыток власти вовлечь ее в диалог по тем проблемам, которые ее действительно интересуют, и на том языке, которым она готова их обсуждать», — комментирует результаты экспресс-исследования основатель ЦСП «Платформа», социолог Алексей Фирсов.
Участники опроса
Ответить на вопросы интервьюеров было предложено 100 московским студентам. На вопросы ответили около 40 человек, высокая доля отказавшихся от интервью (60%) объясняется ими самими отсутствием интереса к теме или неосведомленностью о событии, ставшем поводом к опросу.
| Возраст | Гендер | Вузы |
| 19-21 | 40% девушек, 60% юношей | МГУ, РАНХиГС, МосГУ, РГСУ, ГАУГН |
Основные выводы
- Большинство опрошенных студентов не видело беседы главы государства со школьниками и не сожалеет об этом. Их общественная позиция сводится к стремлению максимально изолироваться внутри своих офлайновых и онлайновых групп, сосредоточившись на собственных интересах и задачах.
- Однако реальные общественные проблемы, с которыми студентов сталкивает жизнь, выводят молодых людей из круга «молодежных» интересов и заставляют прислушиваться к политическим событиям, оценивать слова и поступки лидеров страны, задумываться о том, как заявленные властью намерения повлияют на их будущее.
- Это означает, что у власти есть поле для коммуникации – это объективные проблемы, с которыми сталкиваются студенты при обучении и дальнейшем трудоустройстве, а на более дальнем горизонте – при личном вписывании в социальные процессы (отсюда интерес к таким темам как коррупция).
- Самими студентами попытки власти навести мосты оцениваются как эпизодические, мало подготовленные и нерезультативные. Это объясняется трудностью коммуникации при установлении контакта «двух разных миров». Для многих респондентов ситуация осложняется предвыборным контекстом: возникают подозрения, что власть «вспомнила» о молодежи как об электоральном ресурсе.
- У большинства студентов сформирован образ недостаточно открытой и недостаточно современной власти. Это одна из причин того, что только меньшинство видит себя (хотя бы гипотетически) в кресле руководителя страны или высокопоставленного чиновника. В этом смысле не только власть не умеет посмотреть на положение дел глазами молодежи, но и молодежь не стремится увидеть ситуацию глазами власти.
- Общая проблемная область – образование, трудоустройство, социальная поддержка – рассматривается властью и молодежью в разной оптике, обсуждается на разном языке. На сегодня коммуникационный разрыв остается серьезным. Реальным условием преобразований и своего индивидуального участия в них студентам проще видеть смену поколений во власти, когда внутри ее структур окажутся люди, близкие им по возрасту и ментальности.
- Решение каких своих проблем вы в первую очередь ждете от власти (государства)?
Отвечая на этот вопрос, студенты косвенно сообщали, о чем бы они говорили с представителями высшей власти, если бы им представилась такая возможность.
Нужен мостик «вуз – работа». Чаще всего студенты вузов Москвы говорят о самой насущной для них проблеме – неопределенности с последующим трудоустройством. У многих нет представления о том, что они будут делать после окончания alma mater.
Студенты сознают, что механизмы распределения сданы в архив, по-видимому, навсегда. А замещающие механизмы трудоустройства выпускников работают слабо.
Реально работают личные контакты, реже – целевой корпоративный отбор (взаимодействие «корпорация – вуз»). Чем старше курс, тем больше студентов волнуют неясные перспективы поиска работы по своей специальности.
«Устроиться в приличные места с приличной зарплатой можно только по знакомству» (студент МосГУ, 21 год).
«В первую очередь, требуется выделение рабочих мест в государственных учреждениях для выпускников высших учебных заведений. Сейчас это очень насущная проблема, после окончания университета люди не знают, куда идти и что делать» (студентка РАНХиГС, 21 год).
Слабая социальная поддержка. Вторая по частоте проблема, о которой говорят студенты – недостаточная социальная поддержка от государства: притом, что платное обучение распространяется все шире.
Речь идёт о льготах на обучение, понижении процентной ставки по ипотеке, увеличении пенсий и пособий по многодетности.
«Надеюсь на повышение уровня жизни в России. Увеличение льгот для учащихся, пенсий для пожилых и пособий для неимущих» (студентка РАНХиГС, 19 лет).
«У нашей семьи главная проблема в том, что мои родители уже 7 лет не могут встать на очередь для получения жилья, хотя мы многодетные, есть ребенок-инвалид и бабушка — ветеран войны» (студентка РГСУ, 20 лет).
Государство – часть проблемы. Часть опрошенных отказалась озвучить свои ожидания от власти, так как готова полагаться только на себя и никаких ожиданий с государством не связывает.
«Ничего не жду. Я не уверен, что власть не способна решить внутренние проблемы, потому что одна из главных проблем, возможно, заключается в них самих» (студент МГУ, 19 лет).
- Знаете ли вы о встрече президента РФ со школьниками, которая транслировалась на канале НТВ? Смотрели сами или нет? Какое впечатление оставил президент? В чем он и аудитория понимали друг друга, а в чем нет? Понимают ли молодые люди, что хочет донести до них Путин? Близок ли молодой аудитории его стиль общения?
Видели меньше половины. Прямую линию с президентом смотрели около 15% ответивших на вопросы. Ещё около 25% видели отрывки эфира в социальных сетях.
Формат общения не имеет выхода в жизнь. Остальные 60% говорят об отсутствии интереса к общению президента со школьниками, так как не видят, как это событие может повлиять на их жизнь.
Предвыборная активность. Как смотревшие, так и несмотревшие оценивают разговор Владимира Путина со школьниками как часть предвыборной активности.
«Выборы уже скоро, политики обязаны говорить с избирателями, но часто не знают, о чем» (студентка МГУ, 20 лет).
«Мне не интересна вся эта показушная активность в рамках предвыборной кампании» (студентка ГАУГН, 19 лет).
Больше слов, чем дел. Среди тех, кто вынес отрицательные впечатления от эфира, основные нарекания сгруппированы следующим образом:
- неактуальные для молодежи вопросы,
- слабая взаимная заинтересованность собеседников,
- практическая бесполезность общения для решения насущных проблем.
«Видел несколько ответов в социальных сетях. Вопросы были неинтересные. Например, сколько раз президент может подтянуться. А ещё Владимир Путин не мог запомнить имя парня, с которым разговаривал» (студент МГУ, 20 лет).
«Это не для того говорилось, чтобы решать проблемы новых поколений, а чтобы зрители убедились, что президент никого не забывает и даже с ребенком может поговорить» (студент РСГУ, 21 год).
- Способны ли власть и молодежь понять стиль, язык и форматы коммуникации друг друга? Чего не хватает власти, чтобы молодежь ее лучше понимала?
Коммуникация не удалась, виноваты обе стороны. Анализ ответов показывают, что вину за неудачу коммуникации студенты могут возлагать или на одну сторону, или на другую, или сразу обе.
«Власть не видит молодежи». Большинство (около 70%) опрошенных уверено, что проблема непонимания встает по вине власти:
- власть закрыта для проблем нового поколения,
- не готова признать ее право на собственное мнение и собственный поступок,
- действует запретами.
«Власти не хватает открытости, я думаю. Поэтому молодежь подвергает сомнению все нововведения, не очень доверяет» (студентка РГСУ, 19 лет).
«Власть не понимает, что молодежь, как минимум, имеет право на своё мнение в отношении власти» (студент МГУ, 21 год).
«Всегда было недовольство, сколько себя помню. Но раньше об этом говорили с глазу на глаз, а сейчас пишут в интернете. Властям нужно прислушаться, ведь мнения можно собрать и проанализировать. Неправильно вместо этого стараться ограничить доступ к интернету» (студентка РАГХиГС, 21 год).
«А с нами о чем говорить?». Меньшинство считает, что со стороны молодёжи тоже мало конструктива. Около 30% опрошенных указывают, что студентам-сверстникам не интересны политика, экономика, история своей страны. Их интересы узки и однонаправленны. Это исключает публичные форматы коммуникации.
«У нас с властью не выстраивается конструктивный диалог, потому что молодежь зачастую не имеет четкой направленности идей и условий для их реализации. Поэтому власть не всегда знает, чего мы хотим, и о чем с нами говорить» (студент РАНХиГС, 20 лет).
Эффект Саши Спилберг. Ситуацию усугубляют акции власти, вызывающие усмешку у всех опрошенных студентов. Пример – приглашение блогера Саши Спилберг выступить в Государственной Думе. Фигура выбранного блогера для студентов выглядит неадекватной формату и масштабу актуальных вопросов.
Общение — лишнее, делайте дело. Несколько раз прозвучала фраза о том, что, возможно, коммуникация и не нужна. От власти требуется только четкое исполнение своих обязанностей и обязательств.
«Это не наши личные друзья, а представители власти. Никакие проблемы с коммуникацией не должны мешать им исполнять свои обязанности» (студент МГУ, 20 лет).
«Мне кажется, молодёжь и власть — это два разных мира. Они не смогут понять друг друга, пока не станут миром одним» (студентка РАГХиГС, 19 лет).
- Вы сами хотели бы стать президентом или крупным госчиновником? Что изменили бы в первую очередь?
«Ни за что». Большинство опрошенных (около 90%) ответило, что не хотело бы занимать должность президента или крупного правительственного чиновника. Примерно половина из них сторонится серьезной ответственности за судьбу страны, другая половина не видит себя в этой роли, предпочитая совсем другие пути в жизни.
«Не против, но с конкретной целью». 10% опрошенных были бы не против занять должность ответственного госчиновника, но при этом имеют ввиду конкретную цель. Изменения, которые хотели бы произвести студенты, как правило, совпадают с проблемами, решения которых они ждут от государства:
- создание рабочих мест и карьерных лифтов,
- образовательные реформы,
- антикоррупционные меры,
- финансовая поддержка слабообеспеченных.
«Если бы я и хотел стать президентом, то, наверное, вся моя деятельность была бы направленна на двустороннюю коммуникацию между управляющим звеном и народом в целом. Также я занимался бы проблемой коррупции» (студент РАНХиГС, 20 лет).
«Я бы не отказалась от роли министра образования. В этой сфере я вижу больше всего пробелов, так как с другими пока особо и не соприкасалась. В первую очередь, я бы создала больше интеграционных школ и отменила бы ЕГЭ» (студентка РГСУ, 19 лет).
«Не я, а мы». Условием своего «согласия» занять высокий пост в государстве многие студенты называют смену поколений во властных структурах. Таких около 60%, они есть и среди ответивших «не хотел бы», и среди ответивших «был бы не против».
«Я бы не хотел занимать должность чиновника. Тяжело принимать здравые решения, когда вокруг их принимать никто не хочет. Взять можно только количеством, а не качеством отдельных единиц. Нужны массы новых людей, приход новых поколений в органы власти. Тогда бы я еще подумал» (студент МГУ, 20 лет).
